Сегодня параллельно с голосованием за представителей местной власти в Украине проводят опрос, инициированный президентом Владимиром Зеленским.
В анкете, которую предлагают заполнить избирателям на выходе из участков - пять вопросов.
"Страна" ранее разбиралась, какие последствия может иметь всеукраинский опрос президента.
Теперь "Страна" поговорила с Артемом Гагариным, спикером кампании "5 вопросов от президента" - о том, как проходит анкетирование, почему некоторые избиратели набрасываются на волонтеров, и какой вопрос в анкете самый сложный.
– Довольны ли вы тем, как проходит опрос? По нашим наблюдениям, на волонтёров многие люди реагируют неадекватно, иногда даже посылают, а вместо галочек и крестиков в анкете пишут оскорбления.
– Я был сегодня на участках, общался с людьми. И да, есть процент людей, которые нехорошо относятся к волонтерам, выражают агрессивно свое мнение. Их процентов 15%. Они начинают доказывать нам, что проводить опрос незаконно. Мы им говорим – нет, это законно. Если мы нарушаем закон, вызывайте полицию.
– Кто-то вызвал?
– Да, кто-то звонил в полицию, но в полиции им сказали, что мы не нарушаем закон. И все. Интервьюеры же не заходят на избирательные участки, они опрашивают людей на выходе. Все хорошо, никто ничего не нарушает. У нас три принципа: законность, безопасность и честность. Про законность я уже рассказал. Безопасность – это и противодействие ковиду, и безопасность интервьюеров от таких агрессивно настроенных людей. Мы просим волонтеров не вступать в конфликт. На один из участков сегодня пришел бывший участник АТО, коренастый мужчина. Девочки-волонтеры испугались и ушли с участка, потом он и сам ушел, они вернулись. Такие были инструкции.
– А почему волонтеры ушли? Этот мужчина им угрожал?
– Да, и вытолкал их за забор участка. Но мы конфликтов не провоцируем. Мы хотим, чтобы сегодня все хорошо прошло.
Таким образом некоторые избиратели портят анкеты от президента. Фото из соцсетей
– С чем вы связываете нежелание некоторых людей участвовать в опросе? К примеру, на одном из участков на выборах проголосовало 270 человек, а в опросе Зеленского – только 50.
– У меня впечатления несколько другие. Я общался с нашими интервьюерами, и они говорят, что люди отзываются об опросе позитивно. Интересуются, подходят. Но бывает по-разному. На одном участке вообще без проблем, а на другой участок пришел мужчина – и что он только не говорил!
– А что говорил?
– Ругался, говорил, мол, вам это с рук не сойдет! Ну, мы стояли напротив церкви, поэтому…
– Он матерился, а вы крестились, или как?
– (Смеется) Шутки-шутками, но люди разные бывают. Особенно если ими манипулируют, говоря, что этот опрос проводят незаконно. А люди же не разбираются. Они правда думают, что раз серьезный дядька по телевизору это сказал, значит, опрос президента и правда незаконный.
– Вы правда уверены, что опрос полностью законный? (Комитет избирателей Украины обнаружил ряд нарушений во время опроса Зеленского, а ряд организаций даже подали в суд - Ред.)
- Мы не нарушаем никакие законы. И часто, когда мы спрашиваем, какие именно законы мы нарушаем, человеку нечего ответить. Мы не подсказываем людям, как отвечать, и не влияем на их мнение.
– Какой вопрос вам кажется самым сложным для электората?
– По-моему, последний. Про Будапештский меморандум. С другой стороны, для этого этот опрос и задуман – увидеть, что думают люди. Это же не окончательное решение – это просто опрос.
– Как будет проходить подсчет голосов?
– В Киеве есть 10 помещений, в которые волонтеры будут приезжать с запломбированными коробками. Там эти пломбы будут проверять, вскрывать, и потом раскладывать анкеты.
– По какому принципу?
– Отдельно раскладывают анкеты по первому вопросу «да», «нет», поврежденная анкета или человек вообще не голосовал. Результаты вносят в специальную форму. И так пять раз, по каждому вопросу – анкеты разложили, записали результаты, отправили в чат-бот. Все анкеты и финальные бланки упаковали и отдали своему координатору. Следить за этим процессом можно онлайн, мы также будем проводить брифинг для СМИ.
– Когда вы обнародуете результаты голосования?
– Социологическая компания передаст результат партии "Слуга народа", а когда они это обнародуют, я не знаю. Возможно, представитель партии уже завтра что-то скажет, запланированы брифинги.
– Что это за социологическая компания?
– Партия договаривалась с ней, не могу сказать. К тому же, я подписал договор о неразглашении.
– А зачем вообще эту информацию держат в тайне? Ведь все равно придется подавать публичный отчет о расходах.
– Не знаю, наверное, у партии свои причины. В любом случае вы все узнаете, даже если будут скрывать до конца, все будет видно в отчете НАПК.
– Как искали волонтеров?
– Этим занималась социологическая компания, к которой обратилась партия «Слуга народа».
– А за что при подготовке опроса отвечали лично вы?
– Коммуникацией с волонтерами. На этапе объяснений правил, рекомендаций и прочего. Также мы записали подытоживающее видео для интервьюеров, где отвечали на разные вопросы. Но вот я прихожу сегодня на участок, а там девочка стоит – очень красивая, в джинсах и кроссовках, но без носков. Подошел к ней и сказал: «Я же вам говорил в видео – одевайтесь теплее, на улице прохладно». А сейчас я коммуницирую с представителями СМИ и рассказываю, как проходит опрос.
– Почему на некоторых участках нет волонтеров?
– Не знаю. Я сам езжу, проверяю… У волонтеров есть перерывы, их запланировано четыре в день. Социологическая компания их контролирует, есть определенная процедура. Что я могу сказать… Наверное, смогу ответить на этот вопрос на конференции, когда мы обработаем всю информацию. Трудности были и есть, мы этого не скрываем. Но мы понимаем, что это эксперимент. Очень ответственный и важный. Мы делаем опрос людей для людей. Хочется, чтобы это было с пользой для них. Возможно, это станет первым шагом к народовластию, о котором говорил президент еще во время своей предвыборной кампании.
– Насколько репрезентативным будет опрос, учитывая, что один человек мог заполнить несколько анкет? Таким образом лично я, например, сегодня три раза проголосовала на разных участках.
– А зачем вы это сделали?
– Чтобы проверить, возможно ли это. И думаете, я одна такая? Почему волонтеры не фиксируют тех, кто уже принял участие в опросе? Как можно быть уверенным в объективности опроса, проведенного таким способом?
– Невозможно быть уверенным в объективности. Любая социология имеет погрешность. Это для нас всех – большой эксперимент. Да, есть несовершенства. Но мы постарались сделать этот опрос для людей и про людей. Понимаете?
– А вы видели то видео, где один человек семь раз заполнил анкеты с опросом от президента? Это еще один пример того, о чем я у вас спрашиваю.
- Это видео выглядит очень странно. Потому что кто-то в этот момент отвлекал интервьюера – там слышно, как кто-то разговаривает, а этот мужчина молча заполняет анкеты. Причем на планшетке. Не было по инструкции предусмотрено оснащение волонтеров планшетками. Это тоже интересный момент. И даже анкета не очень похожа на нашу.
Ну, да, вы несколько раз проголосовали. Вы молодец. Или вы не молодец. Что я могу сказать? Мы надеемся на ответственность людей. Мы же к ним обратились. Вы же знаете, что юридически этот опрос не имеет никаких последствий. Президент хотел услышать мнение людей. Хотелось бы, чтобы люди отнеслись к этому по-человечески. Если вы выбросили мусор мимо урны, это плохо, и даже если этого никто не увидел, вы же все равно поступили нехорошо.
– Это правда, что идея всеукраинского опроса принадлежит лично президенту?
– Насколько мне известно, да. Я присоединился к команде уже после того, как узнал, что партия взяла на себя ответственность по организации опроса. Тогда я обратился и сказал, что хочу быть волонтером, мне предложили несколько большее – быть еще спикером и коммуникатором.
– Вы делаете это бесплатно?
– Нет, я получаю оплату, но она чисто символическая. Я для себя принял решение, что передам эти деньги на благотворительность. Для меня это история не про деньги. Все интервьюеры тоже получают оплату по гражданско-правовым договорам.
– Сколько получает один волонтер?
– Напоминаю, что есть договор о неразглашении.
– Нам сами волонтеры называли разные цифры по оплате. Давайте так: это сумма до 1000 грн?
– Да.
– Во сколько в целом обошелся всеукраинский опрос?
– Эту цифру точно лучше у партии узнавать. Я не знаю, мне это было неинтересно. Кто-то подсчитывал суммы, но они считали исходя из двух волонтеров на участках. По два волонтера было только в Киеве, на остальных участках – по одному. Пытались охватить все участки, но все не получилось. Но людям уже сказали, что на опрос якобы 130 млн потратили. Откуда взялась эта сумма? Это как в анекдоте: - У Мойши дочь проститутка. - Так у него сын! - А вы теперь докажите.