За сугробами снега начинается "Украина без олигархов". По крайней мере, это обещает плакат на баррикадах, которые перегородили улицу Грушевского у Верховной Рады. Многие киевляне, жизнь которых протекает вдалеке от правительственного квартала, и не в курсе, что палаточный городок Михомайдана по-прежнему здесь.
Вот уже три месяца его игнорирует большинство национальных телеканалов.
А для многих – если тебя нет в телевизоре, значит тебя не существует.
На днях о паузе в протестных акциях на новогодние праздники объявил и сам Михаил Саакашвили и его соратники.
Этому предшествовал раздрай между организаторами МихоМайдана после попытки штурма Октябрьского дворца в минувшее воскресенье.
Как в таких условиях протекает жизнь палаточного городка, решила выяснить "Страна".
Ряд палаток вдоль дороги до половины засыпало снегом. Снег чуть не похоронил утверждение "Мінські домовленності вбивають”, Но вход в жилище и дорожки между скромными объектами инфраструктуры Михомайдана расчищены.
При входе у бочки греется караул.
– Снег сами разгребаете или дворники помогают?
– А как же! Сами, конечно.
– Нелегкий труд. Я, вон, сегодня машину откапывала и поняла, каково это.
– Давайте я вам буду снег расчищать, – говорит самый резвый.
– А я стану персональным водителем, – не упускает инициативу другой.
– А главное – работать они будут за еду, – расписывается за молодняк самый старший.
– Ну тогда я пошла искать того, кто будет нам всем готовить, – отшучиваюсь я и прохожу вглубь городка.
Арена имени Саакашвили перед Верховной Радой расчищена дочиста. У местных обитателей нет техники для вывоза снега. Поэтому осадки становятся стройматериалом для снежной стены, которая отгораживает палаточный городок от здания Верховной Рады. Сооружение высотой с человеческий рост смахивает на миниатюрную версию той самой стены из "Игр престолов".
Под веселенькую музычку мужчина в красно-черном стяге без устали машет лопатой.
– Небесная сотня посылает нам снег. Зальем (снежную стену) водой, сделаем ступеньки, и будем там их казнить. Сделаем штыри, колючую проволоку, чтоб они не могли никак к нам перелезть. Когда придет народ, три миллиона, казачество приедет на конях, вот тогда мы им покажем!
Будто в подтверждение его слов прямо по окнами парламента воткнут деревянный кол с табличкой "Січовий люстратор". Напротив него стоит снеговик Рошен с косой в одной руке и плакатом за импичмент в другой. Ко мне и снеговику подбегает незнакомый грузин с метлой в руке и бросается обнимать. Может с кем-то спутал – на мне мохнатая шапка, смахивающая на грузинскую папаху.
На Михомайдане знакомятся быстро, и вот я уже с метлой в руке расчищаю вход в санчасть. В благодарность активист Саша из Коростеня угощает яблоком и зовет пить чай.
Мы заходим в палатку. Внутри хозяйничает киевлянка Наташа. После уличного морозца здесь тепло и уютно.
"А какая аура!" – добавляет Саша.
За три месяца жилье обустроили так, что при желании можно жить всю зиму. Справа от входа –печка с дымоходом, слева – умывальник. Большая палатка поделена на две части: общая зона, где под каждой стенкой стоит лавка, и спальная зона, в которой при желании могут разместиться человек пять. Ложе отгорожено тяжелой занавеской и черно-красным флагом.
– К нам Саакашвили отдыхать приходит. Смотрите, какой вид из окна нашего отеля, – хвастается хозяин и приподнимает тряпичную дверь, показывая здание под куполом.
– У вас тут все: печка, чайник, кастрюли…
– Пиво, водка, – добавляет Саша.
– А сухого закона нет разве?
– Сухого закона?
– Да.
В ответ – молчание.
– Понятно, – говорю я и смеюсь.
– Угощайтесь: чай, печеньки, мандаринки, сигареты. В палатке у нас не курят. Чувствуете запах никотина?
– Не чувствую. Вообще уютно у вас.
В сумраке палатки вдруг замечаю: поверх красно-черного стяга на входе в опочивальню висит портрет Саакашвили.
– Вы сюда пришли поддержать Саакашвили или для вас это отдельный от него протест?
– Отделять одно от другого просто нельзя, – говорит Наташа.
– Уже нельзя, – добавляет Саша. – Дело в том, что мы с женой дома, в Коростене, уже много лет воюем с коррупцией. Когда Саакашвили задекларировал свою программу, мы поняли, что это то, что нам надо. И не важно, в какой палатке ты живешь, под какими лозунгами и флагами.
– И под какими портретами, – смеюсь я.
Каждые пару минут в палатку кто-то заходит и просит чаю. Заговариваем о штурме Октябрського дворца на прошлых выходных.
– Я расскажу то, что я видел. Когда мы шли колонной в Октябрьcкий дворец, мне позвонили и сказали зайти в штаб взять значки и газеты. Мы пришли в палаточный городок, и одновременно с так называемым штурмом дворца тут начался информационный разгон о том, что Саакашвили такой-сякой, киданул людей. Одновременно! Там еще не успели ничего сделать, а тут уже начали разгонять. Я смотрел ролики – наших людей там не было. Из лагеря я никого не видел.
– Но там же были Семенченко, Соболев.
– Я их на роликах не видел. Вопрос в другом. Откуда там сколько ментов взялось? С противогазами. Они что, пришли концерт защищать?
Наташа добавляет: еще в девять утра, задолго до штурма, у Октябрьского стояли автобусы с Нацгвардией.
– Я сфотографировала и стала звонить, чтобы предупредить наших. Но связь была заблокирована. Все то же самое, что было в 2014-м.
– Даже Антимайдан, вон, в воскресенье должен быть, – добавляю я.
– А я к ним схожу. Пообщаюсь с порохоботами. Узнаю, чем они дышат, – обещает Саша.
В целом, не очень многочисленное население палаточного городка на время объявленной Саакашвили "новогодней паузы" расходиться не собирается. Полагая, что главные протесты еще впереди.